Сергей Котлов: «Проекты требуют серьезной самоотдачи»
Несколько месяцев назад должность заместителя генерального директора по социальным проектам Группы компаний УЛК занял Сергей Котлов. Это энергичный и целеустремленный профессионал сферы управления, начинавший свой трудовой путь в конце 90-х – начале 2000-х на Соломбальском ЦБК.
В Устьянском районе его хорошо знали еще до того, как он перебрался сюда, особенно в педагогической среде: два года Сергей Александрович был министром образования региона. А до областного правительства успел немало сделать как глава Шенкурска и Шенкурского района. Сейчас весь свой богатый опыт и профессионализм направляет на реализацию социальных проектов Группы компаний УЛК: как масштабных, так и совсем небольших, но от того не менее важных.
Сергей Котлов родился и вырос в Шенкурском районе, в деревне Красная горка в обычной крестьянской семье. Отец – механик, мама работала в детском саду. Деревенский дом, большое хозяйство, которое помогло семье пережить сложные 90-е годы. Именно в это непростое переломное для страны время и у него началась совершенно новая, самостоятельная взрослая жизнь.
– Сергей Александрович, расскажите, каким было начало вашего трудового пути?
– Очень важно определиться с выбором жизненного пути как можно раньше – это я всегда пытаюсь объяснить подрастающему поколению. Если в 9 классе вы не понимаете, куда и зачем идете, зачем живете, не делаете прогнозы и не ставите цели – в жизни все может пойти совсем не так, как хотелось бы.
Я всегда знал, что буду механиком, как отец: меня с детства тянуло к технике, нравилось создавать что-то новое. В 9 классе заранее стал мониторить учебные заведения, где мог бы получить образование. Выбрал два в Архангельске: 25-й лицей – серьезное учреждение, в которое был очень большой конкурс, и индустриально-педагогический лицей в Северном округе Архангельска, где готовили мастеров производственного обучения, механиков, инженеров, технологов для леспрома. В 90-е годы в Архангельске еще работали крупные предприятия, такие как СЦБК и СЛДК.
В 25 лицее с троечным школьным аттестатом делать было нечего. Тогда я исправил отметки, переписал контрольные работы. Школу в итоге закончил хорошо, но в лицей не попал просто потому, что студентам первого курса не предоставляли общежитие.
В итоге поступил в индустриально-педагогический лицей № 15. В это же учебное заведение спустя год поступил мой младший брат Роман, с которым мы по жизни всегда рядом. В 2000 году выпустились, брат закончил этот лицей по направлению КИПиА, а я стал механиком целлюлозно-бумажной и лесопильной промышленности.
Последние полгода учебы мы работали на заводе СЦБК во время практики, там же остались и после выпуска. Брат в варочном цехе, я – в сушильном. По совету старших коллег решили получить высшее образование. В военкомате нам дали отсрочку до осени, стали усиленно готовиться к экзаменам и в итоге поступили в Поморский государственный университет на факультет технологии и предпринимательства.
По сути, этот факультет готовил сразу по двум направлениям: инженерному и педагогическому. Во время технологической практики работали на родном заводе, параллельно всегда подрабатывали. Когда я окончил университет, совокупного стажа у меня было уже лет пять. Закончили параллельно военную кафедру ПГУ, она тогда еще существовала в архангельском вузе.
Выпустившись в 2005 году из вуза с дипломами учителей труда, черчения и информатики с возможностью преподавания экономики, решили вернуться в Шенкурский район, потому что стартовых возможностей, чтобы приобрести жилье в городе и остаться там, у нас с братом не было. И об этом я тоже всегда говорю с молодежью: жить в большом городе – это, конечно, интересно, но нужно здраво оценивать свои возможности. К чему отдавать ползарплаты за съемное жилье, при этом не имея возможности создать и обеспечить семью, вместо того, чтобы реализовываться и развиваться в родном районе?
Управление образования на малой родине сразу предложило нам должности директоров. Так я стал директором Шенкурской коррекционной школы, где обучались дети с задержками психического развития. Им было трудно в обычных школах, требовалось особое внимание. Учебное заведение было сложным, запущенным, до меня за год в нем сменилось три директора.
– То есть вас, молодого 25-летнего юношу, сразу поставили руководить проблемной школой?
– В районном управлении образования мне сказали, мол, ты не переживай, если у тебя ничего не получится, скорее всего мы эту школу закроем. Потому как наладить работу не получается, коллектив собрать не удается: все разваливается. А сотрудников в школе было очень много, порядка 70 человек, так как это школа-интернат круглосуточного и круглогодичного пребывания.
Моя работа началась с того, что практически самостоятельно пришлось ремонтировать систему канализации в школе – годами ею никто не занимался. За четыре года, что я был на посту директора, удалось собрать крепкий коллектив, навести порядок в документах, выстроить систему работы, пройти аккредитацию и аттестацию школы уже на уровне министерства. Наше учреждения перешло в областное ведомство. И школа по сей день работает, к счастью, ее никто не закрыл.
В школе обучалось 90 детей, из которых почти половина была сиротами. Представьте, 40 сирот – это фактически целый детский дом, и еще столько же мальчишек и девчонок со всей области, у которых родители есть, но только формально. Фактически же брошены в школе, их привозили в сентябре и забирали в июне, не навещая и не особенно интересуясь, как у ребят идут дела.
Раньше опыта работы с такими детьми у меня не было, поэтому было тяжело, в том числе морально. Все ученики в школе называли меня папой, хотя мне было всего 25 лет, когда я только начал работу.
Сейчас я понимаю, что этот сложный опыт был действительно нужен мне, я рад, что мой трудовой путь начался так.
– Следующим этапом в вашей жизни была работа на посту главы Шенкурска. Почему вы приняли такое решение?
– Все четыре года работы в школе я плотно взаимодействовал с органами власти, с советом предпринимателей, который помогал учебному заведению. И именно совет предпринимателей предложил мне стать главой. Я никогда не хотел идти во власть, в политику. Я был целиком и полностью поглощен проблемами и заботами школы. Обдумывал это долго, и в конце-концов принял решение. В школе я отстроил систему так, что все работало, к тому же, я оставлял учебное заведение в надежных руках моего заместителя.
Тогда существовали еще открытые выборы главы города, на этот пост было пять претендентов, в том числе действующий мэр.
Что за 4 года удалось сделать на посту главы? Выстроили работу с правительством, удалось привлечь достаточно много областных и федеральных средств по различным программам. Мы полностью модернизировали систему освещения: когда я пришел, в городе горел всего 31 светильник на опорах уличного освещения, а когда уходил, их было 300. Реализовали четыре федеральных программы, переселили 11 многоквартирных домов. Больше 80 домов отремонтировали капитально – этого не делалось со времен СССР. Модернизировали систему отопления, вместо 12 угольных создали пять современных биотопливных котельных. Наладили вывоз мусора – с этим тоже были серьезные проблемы. С районной администрацией выстроили рабочие отношения – до этого они, мягко говоря, оставляли желать лучшего.
Через четыре года по состоянию здоровья с поста ушел глава Шункурского района. Назначили выборы, и теперь уже районные депутаты решили, что мне нужно участвовать в них. Я не хотел, потому что только взялся за город, нужно было сделать еще очень многое, были написаны программы, планы...
Но меня уговорили. В рамках предвыборной кампании ездил по всему району. Компания была очень тяжелой, люди встречали жестко, потому что было много проблем. С меня спрашивали так, будто я уже несколько лет работал главой района.
Выборы в 2012 году я все же выиграл. Но и город бросать не хотелось. В первый же месяц предложил депутатам объединить районную и городскую администрации, забрать полномочия по обслуживанию города на район. Оставить два бюджета, два состава депутатов, но сделать одну администрацию, и тогда мы смогли бы продолжить проекты, которые начали в городе.
Это было правильным решением, я убежден, что в районных центрах не нужна отдельная поселковая администрация. Но решиться на это сложно. Мы были первыми в Архангельской области, кто это сделал. Городской бюджет от этого только выиграл, мы сразу сэкономили порядка 5-6 миллионов рублей. Сейчас это реализовали уже в нескольких районах.
В 2017 году губернатор Игорь Орлов предложил мне должность в региональном правительстве. Я никогда не задумывался, что буду работать в министерстве, но стал заместителем министра образования, а спустя полгода – министром образования.
– С осени 2019 года вы работаете в Группе компаний УЛК. Расскажите, почему приняли решение покинуть пост министра образования региона и променяли жизнь в областном центре на деревенский быт в Устьянах?
– Работая замминистром, я отвечал за профтехобразование. Мне нравилось заниматься этим направлением, это то, в чем я разбирался, ведь и сам я выходец из профтеха. Понимал, насколько это важно для региона, убеждал областное правительство выделять больше бюджетных средств на профтех, заниматься модернизацией.
С Владимиром Федоровичем Буториным мы как раз обсуждали проект открытия техникума для подготовки специалистов лесной отрасли в Устьянском районе. Потому что лесная отрасль сейчас развивается стремительно, техника, на которой работают в лесу, очень современная, а образовательные учреждения отстают на десятки лет в техническом плане. И именно тогда он пригласил меня в Группу компаний. Поначалу я не был готов принять такое решение, потому что только начинал работу в министерстве. А в прошлом году, видимо, все сложилось именно так, как должно было сложиться, и теперь я в Устьянском районе.
К тому же, я не городской житель. Когда вместе с семьей из дома, построенного своими руками в Шенкурске, перебрался в областной центр, был как будто не в своей тарелке. Пришлось трижды менять квартиру, и это после своего-то дома! Спасала только поддержка семьи и близких, которые все это время были рядом.
А здесь у меня есть возможность построить свой дом, я фактически приступил к реализации плана. Мне нравится Устьянский район, его природа. Мне здесь хорошо.
– Получается, взаимодействие с Группой компаний УЛК вы начали будучи министром?
– Нет, взаимодействие с УЛК мы начали в 2014 году, когда я был еще главой Шенкурского района. Мы его начали очень интересно: поссорились с Владимиром Федоровичем, не успев даже познакомиться. Как глава района я жестко отстаивал интересы малого бизнеса, а крупный, такой как ГК «УЛК», меня не интересовал, хотя уже тогда Группа компаний в Шенкурском районе вела заготовку леса.
Я рассуждал местечково, жил проблемами района. Знал, что у некоторых районов были заключены соглашения с холдингом, что предприятие выделяло средства на строительство и ремонт школ, детских садов. У нас такого соглашения не было, и меня это задевало. Поэтому на одном из совещаний я жестко высказался, что, мол, не знаю, кто такой Владимир Буторин, что такое Группа компаний УЛК, что поддержки и помощи мы не получаем.
Наверное, этого не стоило делать, но я заявил именно так. Сейчас-то понимаю, что проблема была не в УЛК и не в крупных производственниках: правила игры задает государство, и положение малого бизнеса целиком зависит от позиции государства. Мне стоило разобраться, но разбираться было некогда, я был горячий, молодой, поэтому сказал все, что думал.
Естественно, Владимир Федорович об этом узнал. Он отреагировал очень мудро, пригласил меня на разговор, чтобы познакомить с Группой компаний, с тем, насколько это социально ответственное предприятие. В итоге Шенкурский район подписал соглашение с ГК «УЛК», и предприятие помогло реализовать несколько серьезных социальных проектов.
– Зона вашей ответственности сейчас – это как раз социальные проекты Группы компаний. И объем работы очень большой! Справляетесь?
– Мне очень интересно работать в холдинге. Непросто, но интересно. Во-первых, когда меняешь сферу деятельности, в любом случае должно пройти какое-то время, чтобы ты окончательно встроился в эту систему. И во-вторых, работа и проекты требуют серьезной самоотдачи. Если нет выходных, значит, нет выходных, если нужно работать до 9-10 часов вечера, значит, нужно работать. И к этому следует быть морально готовым. Порой люди неправильно оценивают свои возможности, устраиваясь сюда. Да, зарплаты в Группе компаний серьезные, но и объемы работы – тоже. И именно поэтому всегда следует здраво оценивать свои возможности.
– А в чем интерес?
– Ни в одной сфере, ни на одной должности нет возможности реализовать такое количество проектов. Я по натуре созидатель, мне интересно строить и создавать что-то новое. Мне интересно реализовывать проекты. Не просто придумывать их, а доводить до ума. Одно дело размахивать красивой картинкой, а другое дело – этот проект проработать, воплотить в жизнь. В плане реализации проектов здесь очень интересно работать. Я набираюсь такого опыта и знаний, которых, пожалуй, не смог бы получить больше нигде.
Сейчас весь мир пытается работать по методу проектного управления. Правительство области еще не научилось этого делать, а в УЛК этот метод уже давно внедрен и работает. Поэтому работа здесь непростая. Людям тяжело, если они не могут встроиться в эту систему. Группу компаний УЛК часто критикуют за то, что планы меняются. Но это нормально, ведь жизнь меняется каждый день, диктуя свои правила. Условия финансирования меняются, и, если мы не научимся этим управлять и не будем готовы к переменам – успеха не добиться.
– Какими социальными проектами Группы компаний УЛК вы сейчас занимаетесь?
– Реализуем как большие, так и маленькие проекты, в общей сложности их порядка 80. Каждый объект – это проект, у которого есть своя система финансирования, план выполнения работ, над ним трудятся конкретные специалисты. Все проекты направлены на улучшение жизни людей, на создание комфортной среды. Инвестиционная программа по социальному направлению долгосрочная, мы до 2025 года четко знаем, что будем делать. И готовимся к тому, что должны начать завтра.
Одна из самых масштабных социальных программ – строительство жилых домов в Березнике. Мы также возводим там большой Дворец культуры, новый терапевтический корпус районной больницы в Октябрьском, формируем проектно-сметную документацию по строительству двух спортивных интернатов в Шангалах и в Березнике. Ведем разработку проектно-сметной документации по строительству водопровода и канализации Березника, школы-детского сада. Есть проекты, которые затрагивают интересы Виноградовского, Пестовского и Вельского районов.
Есть маленькие проекты, нацеленные на создание комфортной среды в небольших населенных пунктах. Например, в поселке Богдановский в прошлом году завершили реконструкцию детского сада, а в этом должны создать проект памятника Розе Шаниной. Содержим несколько ДК в плане отопления. В поселке Студенец планируем отремонтировать дорогу.
Очень важно, что те проекты, которые мы реализуем, мы ведем и дальше, содержим и ни в коем случае не бросаем. Это серьезный подход к делу и большая ответственность.
– Сергей Александрович, мы много говорили о работе и вашем профессиональном пути. Но вместе с вами всегда семья – супруга и дети. Их не пугают трудности переездов?
– Супругу Ирину я иногда называю декабристкой, потому что семья – жена, дочь и сын – со мной переехала сначала из Шенкурска в Архангельск, а теперь в Устьяны. Они на самом деле мне очень помогают психологически, поддерживают меня во всех начинаниях. Я не представляю, что смог бы работать в одном месте, в то время как семья находилась бы в это время в другом. На какой-то краткосрочный период это возможно, но на долгосрочный – нет. Поэтому мы всегда сразу принимаем решение о совместном переезде.
Я понимаю, как сложно бросать обжитое место, разорвать отношения с близкими людьми, друзьями. Дочь учится в 5 классе, ей переезд дался сложнее всех, потому что она поменяла уже две школы. Но сейчас она привыкла к новому учебному заведению, обзавелась друзьями. А вот сын будто всю жизнь ходил в детский сад, в котором он сейчас. Ну и супруге здесь, в Устьянах, тоже нравится. Она, как и я, родилась и выросла в деревне, в селе Вершинино Кенозерского национального парка Плесецкого района. Хотелось бы, чтобы Устьянский район, Березник, где мы сейчас живем, стал настоящим домом для нашей семьи. Тем более что мы уже практически начали его строить.